О книге Ирвина Уэлша «Дерьмо» (Filth) (Москва, АСТ, 2011)

« Ах! К сожалению, Россия очень, очень сильно отстает от Запада… Во всех отношениях»
Из кухонных разговоров

Ирвин Уэлш, одутловатый мужлан с умными глазами на лице дегенерата, похожий на футбольного головореза джентльмен в футболке с надписью «Боже, спасибо, что я – скотт» (в смысле, шотландец) – самое лучшее опровержение любимого мифа российской либеральной интеллигенции. Не он сам, конечно, а его великолепная проза. Впрочем, сам автор шедевра «Trainspotting», его судьба тоже не совсем вписываются в каноническое представление о прогрессивном европейском обществе. По факту Уэлш успел посидеть на игле и по слухам в тюрьме. А вот наиболее часто встречающиеся слова в его текстах: паб, экстази, СПИД, гомик, вдуть.

Уэлш – орфей жесткого мужского евроэгоизма и его же могильщик. Его творчество вскрывает нарыв под названием «европейский кризис традиционных ценностей». С другой стороны, никто так, как Уэлш, не сблизил подонков какой-нибудь Ивантеевки и подонков Лейта, пригорода Эдинбурга. Правда, в отличие от наших подонков, гопота Уэлша обладает изощренным артистическим юмором, умеет и любит поговорить о жизни, женщинах и политике, что не мешает им на глазах у читателя довольно быстро превращаться в кучи разлагающихся объедков.

Главный герой романов и рассказов Ирвина Уэлша – реальный пацан, то есть сексуально активный самец «с нашего района», чтящий некие «пацанские понятия». Одно из главных понятий «реального пацана» – презрение к власти, прежде всего к полиции. Второе пацанское понятие заключено в сакральной установке – «не будь лохом»: если есть возможность урвать – рви, чтобы не досталось кому-нибудь другому. Вообще, лох (читай, доверчивый и добрый человек, либо индивид с абстрактными принципами, например, революционер, либо творчески озабоченный субъект) – страшный диагноз для «пацана с района» и серьезное оскорбление. Лучше уж стать убийцей, чем лохом. Третий закон – не отбивайся от стаи. «Реальный пацан» обязан прикрывать братанов, какое бы грязное преступление они не совершили. Хотя, «кинуть» или «подставить» своего компаньона, при благоприятных обстоятельствах, тоже не зазорно. Главное, чтобы никто не узнал о предательстве.

Вот и все понятия… Ничего мудреного. Что же касается полицейского, ставшего главным героем романа «Дерьмо» (1998 г., на русском переиздан в 2011г.), то его следует признать сверхреальным пацаном. Если обычный «парень с района» видит обитание человечества ниже своей щиколотки только потому, что он – пуп земли, то реальный пацан в погонах, кроме того, воспринимает себя еще и честным парнем, подставляющим свое здоровье и жизнь ради благополучия окружающих «недоносков». И этот нюанс очень важен. То есть он – реальный пацан, имеющий бессрочную индульгенцию отпущения любых грехов, ибо он – орудие справедливости, прописанной в государственном законе.

Уэлш, психолог с рентгеновским видением общества, не случайно ведет речь от лица полицейского, законченного подлеца, но первоклассного физиономиста и искушенного знатока человеческой породы. Сержант-детектив Брюс Робертсон с виртуозной легкостью играет окружающими, то шантажируя их, то потакая их преступным слабостям. Все, что ему нужно от жизни – это беспрерывный секс, алкоголь, наркотики и унижение ближнего. На работе он занимается тем, что ничем не занимается. Робертсон должен расследовать зверское убийство чернокожего парня, но у него даже мысли не возникает выполнить свой профессиональный долг. Он бы и для поиска убийцы белого вряд ли пошевелил пальцем, а уж цветного и подавно. К тому же он сам и убил несчастного негра… Из ревности.

Брюс Робертсон, этот Чацкий-Печорин нашего времени, с доброй примесью Смердякова, гадит всем и всегда, оставаясь при этом честным уважаемым «реальным пацаном». Любопытный факт: Лермонтова, как известно, считают представителем рода шотландских аристократов Лермонт. Так вот, и герои Михаила Лермонтова и герои Ирвина Уэлша – очень зловредные мизантропы. Может быть, яд их творчества кроется в глубинах шотландского национального характера? Вопрос для будущих исследований.

Читая роман, невольно ощущаешь, что Робертсон и читателю готов подложить свинью. Его невозможно разоблачить только по одной простой причине: Брюс называет окружающие вещи своими именами: белое-белое, черное-черное. И каждый, кто высказывает подозрение в его адрес, всегда вынужден растерянно отступить.

«То есть вы хотите сказать, что я – негодяй?» — спрашивает сержант-детектив подозревающих.

«Да… нет… Совсем не так… Просто…» — мямлят ему в ответ.

«Так что вы хотите сказать, не понимаю? — напирает Брюс, — что я, полицейский с серьезным стажем, замешен в каких-то темных делишках? Отдаете ли вы себе отчет в том, что вы выдвигаете обвинение против офицера полиции? Если так, то наряду с расследованием ограбления будет начато расследование в отношении прибывших в ваш дом полицейских».

«Вовсе не так… Вы не так поняли…»

«А как?»

Обычная ментовская риторика. В эпоху корректности привыкли говорить двусмысленными намеками, а Брюс Робертсон прет напролом, как таран, и это вводит его врагов (а враги у него – все) в растерянность. Если он врет, то он не врет самому себе, не ищет моральных оправданий, а просто делает зло, как таковое. По-своему он – честен. Таким образом, Брюс Робертсон является этаким лакмусовым индикатором пороков окружающих, за которые он жестко и жестоко наказывает.

Причина ненависти Брюса, как и почти всех главных персонажей Уэлша, спрятана в недрах его детства. Робертсон – плод изнасилования. Он презираем отчимом и вызывает настороженность у матери. Однажды Брюс становится косвенным виновником гибели своего младшего брата и лишается дома: его отправляют в ссылку к бабушке. Единственное светлое пятно его жизни – некая Рона, хромая девочка, первая и последняя любовь будущего изувера. Но она погибает глупо и бессмысленно. И эта смерть превращает Брюса в монстра. Он становится «реальным пацаном», насилующим души окружающих.

Сержант-детектив Робертсон существует в кромешном одиночестве. Он способен доверять лишь одному существу – ленточному паразиту, засевшему в его внутренностях. В основной текст повествования то и дело «врезается» речь паразита, обрамленная контуром, напоминающим силуэт кишки. Ленточный червь, разумеется, – душа Робертсона. И когда Брюс в финале романа влезает в петлю, паразит естественным путем покидает свою «обитель»…

Уэлш очень жестокий писатель, обладающий при этом каким-то зверским чувством юмора. Однако в романе «Дерьмо» нет ничего смешного. За исключением, пожалуй, сцен собраний в масонской ложе, в которой состоят все сотрудники отделения полиции.

Написана книга виртуозно. Но читать ее сможет не каждый – слишком тяжела. Собственно, Уэлш не сказал ничего нового. Он еще раз убедительно заявил: Мир – дерьмо. В нем нет любви. А есть «пацанские понятия», делящие людей на «волков» и «овец». И те, и другие – несчастны. И какими бы радужными представлениями о демократии и прогрессе не пичкало себя общество, современный человек зол и лжив. Поэтому единственный выход у тебя, дружище, – слушая разговоры о сострадании и любви, тихим сапом, сжав губы, воспитывать в себе «реального пацана». Ну, а потом от безысходности повеситься.

А что если взять и все перевернуть с ног на голову. А что если в один прекрасный день откровенно объявить, что никаких справедливости, демократии, закона нет, и не будет, а есть лишь понятия реальных пацанов и обслуживающих их тёлок? Может быть, тогда «на районах» объявятся новые группировки? Вместо разборок и подстав, вместо кидалова и прописок пацаны вдруг… Впрочем, на этом месте лучше остановится – братва засмеет.

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>